Девчата с нашего двора

Наш двор, по сельским меркам, был огромный. Он объединял два двухэтажных дома на шестнадцать квартир. К каждой прилагался крохотный огородик размером в сотку и дровяник (несмотря на центральное отопление и газ, в кухнях были печурки, которые топили дровами). За ними, подальше от родительских глаз, простиралось наше детское царство, насчитывающее около полусотни граждан (трое детей в семье тогда считалось нормой). Мы четверо: Валя Кулеш, Тома Буркова, Оля Ишоева и я - подружились еще в яслях. Повзрослев, шутили: есть друзья закадычные, а мы - подруги "горшковые" (рядом на горшках сидели).

О том, что наша неразлучная четверка получилась интернациональной, никто не думал. Конечно, мы знали, что у Вали дома все украшено вышивкой крестиком, и восхищались очередной обновкой, будь то блузка, юбка или платье, с непременным многоцветным узором. Но ведь и моя бабушка была рукодельницей. Особенно она любила плести кружева, создавая из обыкновенных катушечных ниток снежноузорчатые подзоры, накидки, занавески (даже черный счетчик в коридоре прикрывала салфетка). А в квартире у смуглой, черноглазой и черноволосой Ольги царили ковры - на стенах, диване и даже на полу! Тогда это было роскошью. На полу обычно лежали полосатые домотканые дорожки, по которым специализировалась моя вторая бабуля. Зато у белокурой, пышноволосой Тамарки мама готовила вкуснейший бигос.

Кстати, о блюдах. В нашем дворе дружили семьями. Праздники принято было отмечать по своеобразному графику. К примеру, Новый год - у нас, а 8 Марта - у Ишоевых. Взрослые собирались в одной квартире, дети - в другой. Вскладчину, в двух экземплярах накрывались и столы. Но как ни старалась принимающая сторона удивить соседей новыми рецептами, самыми любимыми оставались вареники Кулешей, пряное мясо Ишоевых (именно они ввели моду на выращивание неведомых киндзы, кориандра, базилика), бигос Бурковых и пельмени Глуховых. Папа долго колдовал над фаршем, а потом садился лепить. Из его ловких рук пельмешки сыпались, как с конвейера, - небольшие, ровненькие, один к одному.

Каждому застолью предшествовал концерт, подготовленный нами, детьми. Танцевальные номера лучше всего удавались Ольге, она была полненькой, но очень гибкой и пластичной. Валя хорошо пела, недаром потом окончила музыкальную школу. А уж сценки готовили мы с Тамаркой, привлекая младших братьев и сестер.

Взрослые любили петь. В праздничный вечер двор наполнялся разноязыкими напевами: мягкими украинскими, гортанными кавказскими, странными пришептывающими польскими и, конечно, русским "Ой, мороз, мороз".

Впрочем, о национальности своих подруг я задумалась много лет спустя, когда появилась какая-то внутренняя потребность узнать свои собственные истоки, корни. Оказалось, что семью Кулешей сослали в сибирские болота из Украины. Дядя Митя Ишоев, которого мы все обожали за веселый характер и любовь к ребятне (вместе с моим отцом-плотником они мастерили для нас качели, баскетбольный щит, натягивали сетку для волейбола, девчонкам помогали оборудовать "домик" в одном из дровяников), - представитель диковинного племени ассирийцев. А мама Томы, в девичестве, Артыш, - полячка.

К счастью, все они, кроме моих, рано ушедших родителей, живы. И когда мы, уже не только мамы, но и бабушки, приезжаем на родину, принимают нас, как собственных дочек. Да так оно, наверное, и есть, ведь в нашем большом дворе мы жили одной дружной семьей.

Ирина Смирнова.

Выпуск №:  9-2010 (03.03.2010)